Дорогие друзья! 15 августа весь мир отметил 250 — летие английского писателя с шотландскими корнями, автора «Роба Роя», «Квентина Дорварда», «Айвенго» Вальтера Скотта. В течение нескольких десятилетий Вальтер Скотт был одним из величайших писателей Европы. Каждое новое его произведение тотчас же переводилось на несколько языков и выходило в нескольких изданиях. Все свои романы Скотт публиковал инкогнито. О том, кто является их автором, стало известно лишь спустя годы после их публикации. Он первый написал исторический роман и по праву считается основоположником этого жанра. Популярность его творчества можно объяснить уникальностью языка, живостью и достоверностью описания и одновременно легким стилем. Вальтер Скотт оставил после себя огромное литературное наследие – романы, повести, рассказы, поэмы, исторические труды. Произведения писателя навсегда вошли в золотой фонд мировой литературы.
Детство писателя
Родился Вальтер Скотт 15 августа 1771 года в Эдинбурге, столице Шотландии в состоятельной семье. Он стал девятым ребенком многодетной пресвитерианской семьи, занимавшей третий этаж многоквартирного дома, расположенного в одном из узких переулков города. Всего в семье родилось тринадцать ребятишек, но выжить удалось только шестерым из них.
Отец мальчика – шотландский профессиональный адвокат Вальтер Джон. Он оказывал юридическую помощь знатным клиентам, но врожденная мягкость и скромность не позволяли ему брать с них достойную плату, поэтому огромным состоянием семейство не обладало. Мама – Анна Резерфод, скромная и начитанная женщина, поклонница исторических рассказов и антикварных предметов. Это увлечение она передала и сыну. Отцом Анны был известный профессор медицины, сотрудник эдинбургского института.
Детство Вальтера трудно назвать безоблачным и счастливым. В полуторагодовалом возрасте он пострадал от детского паралича, после которого несколько лет героически боролся за выживание. С 1775 по 1777-й годы мальчик находился на курортах, в перерывах между лечением жил на дедовой ферме. Именно там он открыл для себя такие литературные жанры, как фольклор и эпос. Болезнь не отпускала писателя всю его жизнь, правая нога его так и осталась неподвижной, и из-за этого Вальтер сильно хромал.
В родной город мальчик вернулся только в 1778-м, и сразу пошел в школу. Ему не нравилось учиться, особенно будущего писателя раздражали точные науки, он ненавидел возиться с решением сложных алгебраических формул. Однако нужно отметить феноменальную память этого ребенка. В пять лет он свободно читал древнегреческие баллады Гомера, и с легкостью декламировал выученное наизусть произведение.
Скотт продолжал учиться на протяжении всей своей жизни, причем самостоятельно, потому, что школа не дала ему необходимого багажа знаний. В свое время Шерлок Холмс сравнивал мозг человека с пустым чердаком, в который складывается, что угодно. Дураки именно так и поступают, захламляют его нужным и ненужным, и когда приходит время, то понимают, что туда уже больше ничего не влезает. Досадно, если оказывается, что там нет места необходимым вещам.
По этой причине Скотт старался «складировать» в свой чердак только то, что считал необходимым для себя и своей деятельности. Таким образом, ему удалось запастись колоссальным багажом нужных знаний и впоследствии использовать их в своих произведениях.
Несмотря на физический недостаток, Вальтер отличался озорным характером, участвовал во всех мальчишеских драках и потасовках, бегал на переменах. Бывало так, что на перемене Скотт начинал рассказывать сверстникам невероятные истории, которые были сродни приключенческим романам известных писателей. В такие моменты вокруг него собирались толпы ребятишек, слушавшие его с необычайным интересом.
В школьные годы Вальтер всерьез увлекся альпинизмом, и, невзирая на физический недостаток, с легкостью взбирался на вершины гор. Приятелям только и оставалось, что восторгаться его отвагой, мужеством и прекрасной спортивной подготовкой. В возрасте 12 лет Скотт стал учеником колледжа. Но новое заболевание откорректировало его биографию – спустя год у него случилось кровоизлияние в кишечник, и ему пришлось бросить учебу.
Уровень развития медицины в ту эпоху оставлял желать лучшего, врачи применяли тогда такие ритуалы для лечения пациентов, которые сейчас кажутся неприемлемыми и даже варварскими. Для того, чтобы выздороветь, Вальтер приложил немало усилий, преодолел массу испытаний. Ему приходилось находиться на сильном морозе полностью обнаженным, причем такая «процедура» длилась не один час. Ему делали кровопускание, садили на жесткую двухмесячную диету, которая исключала все то, что так любил писатель. Лечение длилось на протяжении двух лет, после этого он вернулся домой и начал свою трудовую биографию. Отец взял его в качестве ученика в собственную адвокатскую контору.
Но и тогда Вальтер не падал духом, он начал рисовать, используя перо и чернильницу, и приходил в восторг, когда на листе бумаги появлялись пейзажи удивительных миров. Переписывание юридических документов давало ему право на небольшое жалование, которое уходило на покупку любимых книг.
Отец настоял, чтобы сын пошел по его стопам, и Скотт-младший отправился в университет сдавать экзамены. В 1792 году ему вручили звание адвоката. Теперь все видели в нем почтенного человека, имеющего достойное образование и престижную профессию.
В те годы Скотт много путешествовал, посещал разные страны и города, изучал обычаи и быт других народов. Необычайный интерес вызывали у него баллады и легенды родной Шотландии. Эти поездки помогли в дальнейшем при написании романов, в которых он отражал впечатление от своих путешествий.
Тогда же Вальтера всерьез заинтересовала немецкая поэзия. Он занялся переводами известных мэтров литературы, которые не подписывал своим именем. Перу Скотта принадлежит перевод знаменитого произведения «Ленора», Бюргера и драмы «Гец фон Берлихинген», И. Гете.
Литература
Скотт никогда не считал занятие литературой своим основным заработком. Кроме того, его мало интересовала слава и восхищение читателей, популярность писателя не прельщала, сочинительство было, скорее всего, занятием для души. Он любил проводить за этим занятием свой досуг, писательство скрашивало его одиночество, наполняло жизнь новыми красками и эмоциями.
Вальтер предпочитал спокойное и размеренное существование, много времени проводил за своим хобби – высаживанием деревьев. Творческая биография Скотта началась с переводов немецких авторов, а потом продолжилась поэзией. Свое первое произведение под названием «Иоаннов вечер» он написал в 1800 году. В этой балладе явственно прослеживались нотки романтики. Вальтер по-прежнему занимался изучением шотландского фольклора, который и лег в основу его первых произведений.
В 1808-м Скотт издал свой роман в стихотворной форме, который получил название «Мармион». Это было новаторством среди литераторов, которое критики разнесли вдребезги. Критикам не понравился лирический герой Вальтера, который был одновременно добродетельным и подлым, они заявили, что эти качества не могут сочетаться в одном человеке.
Фрэнсис Джеффри назвал фабулу этого произведения утомительной и плоской. Однако дальнейшая репутация автора не пострадала от такого холодного приема его произведения. Русским писателям стихотворный роман очень понравился. В творении Жуковского «Суд в подземелье» есть вольная интерпретация строчек Скотта, у Лермонтова вышла поэма «Измаил-Бей», которая переносит читателей на Кавказ. Байрону тоже понравился сюжет Вальтера Скотта, он взял из него несколько мотивов и использовал их в своих произведениях.
В 1810 году вышло произведение Скотта «Два озера», спустя три года, в 1813-м, он опубликовал еще одно – «Рокби». После этого писатель получил звание основателя совершенно нового литературного жанра – исторический роман. Уподобляясь Шекспиру, Скотт сумел умело соединить в своих сочинениях правду и вымысел. Он изображал своих персонажей с учетом исторических изменений эпохи.
С ранних лет Вальтер увлекался чтением антикварных и готических романов, но по этому пути он не пошел. Ему не хотелось писать в стиле мистицизма, который вынес на волну популярности Эдгара По, не желал писатель создавать и так называемые «старинные» произведения. Скотт считал, что использование архаизмов не поймут читатели эпохи Просвещения.
Писатель с детства отличался слабым здоровьем, у него начало падать зрение, но это не влияло на его продуктивность. Ежегодно Вальтер издавал не менее двух книжек. Вся его библиография насчитывает 28 романов, многочисленных повестей и баллад. Есть в копилке его работ и критические статьи.
Вальтер Скотт создал много произведений, которыми руководствовались в своем творчестве писатели последующих поколений. В 1816 году свет увидел роман «Пуритане», в 1819-м – «Айвенго», в 1823-м «Квентин Дорвард», в 1825-м – «Талисман», в 1827-м – «Жизнь Наполеона Бонапарта». Его рукописи использовали такие популярные писатели, как Артур Конан Дойл, Шарлотта Бронте, Джейн Остин, Байрон и много других прославленных литераторов.
Нужно отметить, что романы писателя были очень популярны в России, и достаточно быстро выходили на русском языке. К примеру, в 1829 году в Англии впервые опубликовали роман под названием «Карл Смелый, или Анна Гейерштейнская, дева Мрака», а уже на следующий год, в 1830-м, его читали в Санкт-Петербурге.
Личная жизнь
В личной жизни Вальтера Скотта все складывалось не так и гладко. Первый раз он влюбился, когда ему едва исполнилось двадцать. Предметом его юношеской влюбленности стала пятнадцатилетняя Вильямина Белшес, дочь адвоката. Целых пять лет Вальтер пытался добиться от нее взаимности, барышня принимала его ухаживания и не спешила ни отказывать, ни соглашаться на более серьезные отношения.
В итоге, девушка отдала предпочтение Вильяму Форбсу, отец которого был известным банкиром. Неразделенная любовь больно ударила по самооценке будущего писателя, но он справился с переживаниями. Мало того, эти отношения дали ему толчок к написанию произведений, в которых главному герою разбивает сердце коварная дама.
Вальтер Скотт и жена Шарлотта
Личная жизнь писателя изменилась в 1796 году, когда он встретил Шарлотту Карпентер, на которой вскоре женился. В этом браке у Скотта родилось четверо детишек – две дочери и два сына. Вальтер был противником экстравагантных приключений и авантюр, он вел размеренный образ жизни, предпочитая окружение родных людей. Не прослыл он и как ветреный любовник, писатель не был любителем мимолетных связей на стороне и хранил верность своей жене до конца дней.
Еще одним увлечением Вальтера Скотта были домашние животные, кроме этого он охотно вел домашнее хозяйство. Писатель собственными руками привел в порядок поместье Эбботсфорд, в котором постоянно жил с семьей. Скотт высадил множество деревьев и цветов, от чего усадьба стала еще более уютной.
Смерть
Резкое ухудшение здоровья писатель почувствовал в последние годы своей жизни. У него случилось три инфаркта, и 21 сентября 1832 года он умер от очередного апоплексического удара.
Память о выдающемся писателе, основателе нового литературного жанра – исторического романа живет в многочисленных памятниках, документальных проектах и художественных картинах, снятых в разные годы. Помимо этого, в 1971-м году, к двухсотой годовщине со дня рождения Вальтера Скотта, королевской почтой Великобритании выпущена почтовая марка с изображением писателя, которую оценили в 7,5 пенса.
Памятники Вальтеру Скотту
Оценивая жизнь и творчество Вальтера Скотта нужно помнить, что для шотландцев он был не просто писателем. Он работал над возрождением исторической памяти народа, сумел открыть эту удивительную страну для всего мира, но главное, для Англии. До того, как Скотт начал публиковать свои произведения, история Шотландии не интересовала никого, в Лондоне шотландцев считали «дикими». Произведения Вальтера, которые вышли после войн Наполеона, в которых немаловажную роль сыграли шотландские полки, заставили изменить общественное мнение в пользу этой бедной, но гордой страны.
Источник: https://biographe.ru/znamenitosti/valter-scott
Вальтер Скотт глазами современников. Подгототвила: Яценко Наталья Владимировна, зав. сектором читального зала
Вальтер Скотт «Фиалка». Подготовила: Остапенко Виктория Игоревна, зав. сектором читального зала
О поэзии Вальтера Скотта
Итак, творчество Вальтера Скотта неразрывно связано с историей Шотландии, с величайшими европейскими событиями, с поэзией баллад, являющихся полным зеркальным отражением души и истории шотландского народа, а новаторский характер его творчества неоспорим хотя бы потому, что роль в формировании поэзии Англии писателя стала основополагающей.
От начала творческого пути и далее, Вальтер Скотт избрал совершенно новаторский художественный язык для своей поэзии: он отказался от чрезмерной архаизации языка, что, тем не менее, не мешало писателю излагать баллады и песни фольклорного жанра.
И хотя в целом поэты и мыслители разных времен делали те или иные попытки определить жанровую сущность баллады, все исследования сошлись на том, что основные характерные черты поэтики баллады это: драматизм развития сюжета, таинственность и прерывистость повествования, внимание к кульминационным ситуациям, использование диалога как сюжетообразующего фактора, а также историко-мифологическая основа. Не отступая ни от одной из этих особенностей, В. Скотт привел жанр баллады в расцвет, используя в качестве основы к ним легенды и предания, не лишая их и фантастических и мистических элементов.
Начав свой творческий путь с преимущественно «страшных» сюжетов таких народных баллад, писатель перешел к следующему этапу деятельности – к балладам на средневековую тематику. Затем, на протяжении длительного времени, В. Скотт работал над поэмами, которые, не являясь исключением из его новаторского стиля, выполняют в первую очередь задачу «рассказать читателям о том времени в котором происходит действие, и ознакомить их с нравами той эпохи».
И вновь поэзия этого периода не лишена сверхъестественных элементов. Кроме того, свободное повествование, которое писатель предпочел «правильному», сделало поэмы фрагментарными: одно действие резко сменяет другое, никаких связей между эпизодами не наблюдается. Здесь нельзя не согласиться с исследователем Реизовым, который считает: «ему нравится это многообразие и эта неправильность, он не может не подражать «правильным» классическим поэмам, ни воспевать своих современников, ни подражать Шекспиру. Склонность к сложным сюжетам, что является естественным, не может располагать к классической поэме. И важно также отметить, что на этом этапе творчества Скотт не придавал особого значения мотивированности действия.
О каждой поэме можно сказать: сюжет довольно сложен. Писатель желал изобразить в романе самых разных людей, составлявших основу того или иного общества. Являясь же творцом поэзии, несущей в себе психологический подтон, Скотт заимствовал из средневековых произведений и психологию своих действующих лиц, соответствующих тому времени.
По праву блестящим этапом в творчестве писателя считаются и баллады о войне.
ГЛЕНФИНЛАС, или ПЛАЧ ПО ЛОРДУ РОНАЛДУ
Подвластна им бесплотных духов рать,
Им ведомо - из этой вереницы
Кто может бурю и грозу наслать.
Безумцам уподобясь, те провидцы
Глядят во тьму, где тайное вершится.
Коллинз
О, скорбный час! О, скорбный час!
Туманит горе нам глаза!
Навеки вождь покинул нас,
Могучий дуб сожгла гроза.
Враги дрожали пред тобой,
Сын Гильенора, Роналд наш:
Бил прямо в цель твой лук тугой,
Не знал пощады твой палаш.
И горек плач саксонских вдов
В краю, где Тиза плещет вал,
Где ты, низринувшись с холмов,
В бою мужей их побеждал.
А в мае Роналда костер
Всех ярче пламенел средь тьмы,
И весело звучал наш хор,
И до утра плясали мы.
Для нас был Роналд крепкий щит,
Спокойно жили стар и млад...
О, как теперь душа скорбит:
Он не воротится назад!
К нему однажды старый друг
Приехал с дальних островов,
Чтоб вместе скоротать досуг
Охотою в глуши лесов.
Гость Роналда, отважный Мой,
Был дивным даром награжден:
По арфе пробежав рукой,
Грядущее провидел он.
Заклятья он такие знал,
Что отступал пред ним злой дух,
Такие песни он слагал,
Что устрашался смертных слух.
Тех чудных песен волшебство
Сзывало мертвых из могил,
И прозревал он смерть того,
Кто был еще в расцвете сил.
И вот, наскучив есть и пить,
Решили как-то поутру
Вожди оленя затравить
В глухом гленфинласском бору.
Нет с ними слуг, дружины нет,
Чтоб на охоте их беречь:
Одежда их - шотландский плед,
А верный страж - шотландский меч.
Три летних дня в лесу густом
Летают стрелы и поют,
И вот охотники вдвоем
Несут добычу в свой приют.
Гленфинласский угрюмый бор
Один ту хижину стерег;
С ней вел немолчный разговор
Монейры сумрачный поток.
И мирны были небеса,
И был покой земли глубок,
И летняя легла роса
На мох, на вереск, на песок.
Сквозь дымку серебристых туч
Пробилась бледная луна
И бросила неверный луч
На лес, на Кэтрин-лох она.
Беседуя, вожди едят -
Настрелянная дичь вкусна, -
У Роналда сверкает взгляд,
И он за Моя пьет до дна.
"Чего нам здесь недостает,
Чтоб стал блаженным этот час?
Девичьих вздохов, льющих мед,
Горячих уст и томных глаз.
Взрастил Гленгайл, гордец седой,
Двух дочек, наших гор красу,
Они сегодня, встав с зарей,
Вдвоем охотятся в лесу.
Мила мне Мэри с давних пор,
И хитрую я вел игру,
Но слишком зорок Флоры взор -
Как страж, она хранит сестру.
Уйду я с Мэри далеко,
Ты ж Флоре преподашь урок,
Чтоб поняла, как нелегко
Упрятать сердце под замок.
Чуть арфы прозвучит напев,
Взволнованна, упоена,
И Мэри и меня презрев,
Вся обратится в слух она,
Потом склонится головой
На ложе из душистых трав...
И тут поверит даже Мой,
Что был отшельник Орен прав!"
"Мир для меня уныл и пуст
С тех пор, как Морны взор угас:
В нем больше нет горячих уст,
Медовых вздохов, томных глаз.
В тот день я стал к надеждам глух.
Когда ж коснулся струн рукой,
Провидчества жестокий дух
Скорбящей овладел душой.
О, дар разгневанных небес -
Прозрение грядущих бед!
С ним проблеск радости исчез,
С ним помутился белый свет!
Ты в Обене ладью видал -
Над ней свод неба голубел...
А я у колонсейских скал
Уже ее в обломках зрел.
Ты помнишь, как с бенморских круч
Твоей сестры спускался сын?
Он шел, отважен и могуч,
Войной на жителей долин.
Лавиной воины неслись,
Сверкали звонкие щиты,
И пледы по ветру вились,
И Фергюсом гордился ты.
А я - я видел крови ток,
И слышал смертной муки стон,
И знал - его настигнет рок:
Он будет копьями сражен.
Ты хочешь, чтоб отдался Мой
Утехам легким, не любя,
А он сейчас, о Роналд мой,
В тоске и страхе за тебя.
На лбу твоем холодный пот,
Твой ангел плачет, духи зла
Ведут свой хоровод, и вот...
Но дальше все сокрыла мгла".
"Сиди один и брови хмурь,
Пророк напастей и невзгод...
Я не боюсь грядущих бурь,
Когда так ясен небосвод!
И пусть правдив твой приговор -
Страх не проникнет в грудь мою:
Отважно примет Гильенор
От вражьих копий смерть в бою.
Легла роса, сгустился мрак,
И Мэри ждать уже невмочь..."
Он свистнул весело собак
И, не простившись, канул в ночь.
Медлительно текли часы,
Багрово тлели головни,
И вот скуля вернулись псы,
У ног вождя легли они.
Где ж Роналд? Полночь. Тьма кругом.
У Моя на душе тоска.
Склонившись перед очагом,
Он угли шевелит слегка.
Но что это? Шуршат кусты,
В рычанье псов - смертельный страх.
Они дрожат, поджав хвосты,
Шерсть дыбом встала на хребтах.
Открылась дверь. За ней - ни зги.
И арфа зазвучала вдруг,
И легкие слышны шаги,
Им вторит струн дрожащий звук.
При свете меркнущих огней
Увидел незнакомку Мой
В одежде листьев зеленей,
Всю окропленную росой.
Насквозь промокла от росы.
На шее - капель жемчуга.
Сушила золото косы
Красавица у очага.
И робкий голос прозвучал,
И был он пенья птиц нежней:
"Ты девушку не повстречал
В одежде листьев зеленей?
С ней вождь, прославленный герой,
Он по-охотничьи одет,
При нем палаш и лук тугой,
По ветру вольно вьется плед",
"Но кто же ты? Кто двое те? -
Мой спрашивает, побледнев. -
Зачем ты бродишь в темноте?
Не место здесь для юных дев".
"У Кэтрин-лох, меж мрачных скал,
Над синевой бездонных вод,
Наверно, замок ты видал?
В нем доблестный Гленгайл живет.
Я дочь его и в этот бор
С сестрой охотиться пошла.
Нам повстречался Гильенор...
Меня охота увлекла,
Я заблудилась... Ночь, темно...
О, помоги найти сестру!
Нечистой силы тут полно -
Одна, от страха я умру".
"Да, злобных духов здесь не счесть,
И, чтоб обычай соблюсти,
Молитву должен я прочесть;
Потом готов с тобой идти".
"Нет, прежде проводи меня!
Тебе ведь жалость не чужда:
Должна до наступленья дня
Я дома быть - не то беда!"
"Три "Отче наш" сперва скажи,
Три "Славься" повтори за мной,
Уста к писанью приложи,
И легок будет путь домой".
"И это рыцарь? О позор!
Ты мне и жалок и смешон!
Скорее воинский убор
Смени на черный капюшон.
А ведь задор в тебе кипел,
Не страшен был и самый ад,
Когда в Данлетмоне ты пел
Беспечной Морны томный взгляд".
Мой на мгновенье онемел,
И пламень сумрачный в глазах,
И щеки белы, словно мел,
А в сердце ненависть и страх.
"Когда я у костра без слов
Лежал, сказав "прощай" всему,
Не ветер ли тебя принес,
Не ты ль кружилась там в дыму?
Сгинь с глаз моих, изыди, тварь!
В тебе не смертных кровь течет:
Родитель твой - подземный царь,
А мать - властительница вод!"
И Мой лицом к востоку стал,
С лица откинул прядь волос,
Молитву трижды прошептал,
Заклятье трижды произнес.
И заиграл на арфе он -
Был мрачен тот напев и дик...
Какой в ответ раздался стон,
Как изменился девы лик!
Змеей виясь, она росла,
Коснулась крыши головой
И сгинула - как не была;
А вслед лишь ветра свист и вой.
И град пошел, и хлынул дождь,
Лачугу смыл воды поток,
Но невредим остался вождь:
Он и под ливнем не промок.
И хохот дьявольский потряс
Насупившийся темный лес,
Потом затих, вдали угас
Под сводом северных небес.
Едва он смолк, ударил гром,
И с кровью смешанная грязь
На угли очага ручьем,
Шипя и брызжа, пролилась.
Отрубленная голова
Упала наземь тяжело...
В глазах предсмертная тоска...
Багряный пот залил чело -
Чело бесстрашного вождя,
Того, кто нас на битву вел
И кто, с бенморских круч сойдя,
В смятенье повергал весь дол.
Монейры мрачной берега
И ты, Гленфинлас роковой,
Вовек охотника нога
Не потревожит ваш покой.
И путники в палящий день
Вас осторожно обойдут,
Затем что проклятая сень -
Лесных жестоких дев приют.
А мы - кто нас от бед спасет?
Кто поведет на бой с врагом?
О Роналд, Роналд, наш оплот,
Мы над тобою слезы льем!
О, скорбный час! О, скорбный час!
Туманит горе нам глаза.
Навеки вождь покинул нас,
Могучий дуб сожгла гроза.
1799
Спасибо, что были с нами! До новой встречи на нашем блоге!