| Дорогие друзья! 6 июня мы отмечаем день рождение великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, создателя чарующих красотой и умом сказок, автора первого реалистического романа «Евгений Онегин», лучшей нашей исторической драмы «Борис Годунов». А.С. Пушкин является до сего дня никем, не превзойденным поэтом ни в красоте стиха, ни в силе выражения чувства и мысли. Наш краеведческий экскурс посвящен пребыванию А.С. Пушкина на Донской земле. Александр Сергеевич Пушкин посещал донской край трижды. Он любил Кавказ, вольный степной край, ему была интересна история казачества. И, пожалуй, лишь трагическая «смерть на взлёте» объясняет, почему посещение донской земли в июле 1829 года было для него последним. Но даже такие кратковременные поездки ярко отразились в его творчестве. Известно, что великий русский поэт А.С. Пушкин на Дону был трижды. ПО ПУТИ НА КАВКАЗ  В 1820 году недавний выпускник Царскосельского лицея А.С. Пушкин служил в Коллегии иностранных дел в Петербурге, откуда в качестве дипломатического курьера он был на полгода командирован в Екатеринослав (ныне – Днепропетровск), где находилась резиденция главного попечителя южных колоний генерала И.Н. Инзова. (В советское время эту служебную командировку чиновника называли южной ссылкой поэта.) В один из майских дней он искупался в Днепре и простудился. Больного Пушкина в съёмной квартире на городской окраине отыскали его друзья – младший сын и дочери ехавшего из Киева на Кавказ со своими детьми героя войны 1812 года генерала Раевского. Выхлопотав у Инзова двухмесячный отпуск для поправки здоровья его больного подчинённого, Раевский усадил Пушкина в экипаж своего сына и повёз на юг. Проехав транзитом через Таганрог, Ростов и Нахичевань, семейство Раевских сделало остановку в станице Аксайской, где все ехавшие на Кавказ переправлялись через Дон.   Отсюда генерал Раевский отправил нарочного в Новый Черкасск — к атаману Денисову, которого знал ещё по польскому походу 1792 года. Раевский извещал его о том, что завтра он „со всей гурьбой» будет у него обедать.    На следующий день, 7 июня (ст. ст.), Пушкин впервые прибыл в город, о котором генерал Раевский писал в путевом дневнике: «Новый Черкасск, заложенный Платовым, — город весьма обширный, регулярный, но еще мало населённый, на высоком степном месте, на берегу реки Аксай, которая теперь в половодье разливами соединяется с Доном». Радостной и светлой была встреча престарелого Адриана Карповича Денисова с боевым соратником, с его семейством и с другом этого семейства – молодым и талантливым поэтом Александром Пушкиным. На накрытый для дорогих гостей стол были выставлены все дары Дона. Старые воины вспоминали свои былые походы и битвы, а хор казаков Атаманского полка услаждал слух гостей казачьими напевами. Молодой поэт Пушкин вслушивался в слова доселе незнакомых ему песен, запоминал и записывал их слова. С живейшим интересом вчерашний лицеист внимал также словам воспоминаний двух военачальников о боях и походах «времён Очакова и покоренья Крыма». А.К. Денисов в тот период оставался уже почти без своих сверстников-сослуживцев: с посеребрённой временем головой, со шрамами не только на теле, но и в душе. Ведь к тому времени ему уже почти не с кем было поговорить по душам, не с кем было вспомнить те бои и походы, в которых он побывал за всю свою долгую боевую жизнь. Когда хозяин и гости вышли из войсковой канцелярии прогуляться по центру Нового Черкасска, то Н.Н. Раевский встретил здесь ещё одного своего старого знакомого – генерала А.П. Орлова. Алексей Петрович зазвал гостей и в свой дом. Когда же гости покинули дом Орлова, атаман Денисов предложил гостям возвращаться в станицу Аксайскую не сухопутным, а водным путём — на казачьем каюке. Гости приняли его предложение и отправились назад по водам Аксая, сливавшимися с покрывавшими пойму Дона водами весеннего разлива. Как свидетельствует нам путевой дневник Раевского, плывя вдоль высокого правого берега Аксая «с разнообразными долинами, холмами, виноградными садами», они восхищались «этим видом степного уголка земного шара». В станицу Аксайскую путешественники прибыли к ночи. У не захватившего с собой верхней одежды Пушкина от ночной прохлады начался приступ лихорадки. И тут у поэта состоялся следующий диалог с бывшим при Раевских доктором Рудыковским. Пушкин: «Доктор, помогите!». Рудыковский: «Не ходите, не ездите без шинели». П.: «В шинели – жарко, мочи нет!». Р.: «Это лучше, чем лихорадка». П.: «Нет уж, лучше лихорадка!». Р.: «Пушкин, слушайтесь!». П.: «Буду, буду!». Доктор дал поэту лекарства, и тот вскоре выздоровел. На другой день путешественники также водным путём совершили поездку в прежний административный центр войска Донского – Черкасск, ставший теперь станицей Старочеркасской. Они осмотрели там все достопримечательные места и памятники казачьей старины. Генерал Раевский письменно зафиксировал своё мнение о «разжалованном» городе донцов в следующей фразе: «Старый Черкасск останется вечно монументом как для русских, так и иностранных путешественников». После этого русские путешественники продолжили свой путь на Кавказ, откуда затем на Дон они уже не возвращались, а переправились в Крым. Оттуда Пушкин и уехал в Кишинёв, куда была переведена канцелярия И.Н. Инзова. Известно, что после этой поездки Александр Пушкин писал своему брату Льву: «Когда-нибудь прочту тебе замечания на черноморских и донских казаков – теперь не скажу о них ни слова». То есть поэту требовалось время, чтобы осмыслить всё увиденное и услышанное им в казачьих краях, после чего он смог бы сделать какие-то выводы и сформулировать свои заключения по этому поводу. ОТПРАВЛЯЯСЬ НА ВОЙНУ В очередной раз А.С. Пушкин смог побывать на Дону лишь 9 лет спустя – в 1829 году. Для заключительных глав поэмы «Евгений Онегин» ему требовалось описать странствия героя его романа в стихах по тем местам, где можно было получить не только новые, но и острые впечатления. А где мог получить такие впечатления поэт? В наиболее «горячей точке» того времени! И поэт решил ехать туда, где в тот период русские войска вели боевые действия: в Закавказье и на территорию Турции. Подъехав на почтовых лошадях к Новому Черкасску, на почтово-ямщицкой станции, которая до 1843 года располагалась на Московском тракте за рекою Тузлов, А.С. Пушкин встретил своего дальнего родственника – графа В.А. Мусина-Пушкина. У того была большая бричка, в которой хранился солидный запас продуктов и напитков и имелось оружие с боеприпасами на случай отражения нападения горцев. И родственники решили далее путешествовать вместе. С берегов Дона поэт проследовал сначала в Закавказье, а затем — в Турцию, где в это время шла очередная русско-турецкая война, в ходе которой уже был взят турецкий город-крепость Карс. Там он примкнул к российским войскам и проследовал с ними до города Эрзерум. Командовавший отдельным Кавказским корпусом генерал И.Ф. Паскевич, получив известие о скором прибытии к нему поэта Пушкина, был немало смущён этим обстоятельством. Вызвав к себе состоявшего при его штабе офицера из донских казаков — В.Д. Сухорукова, известного своим работами по истории Донского войска — он поручил ему принять гостя наилучшим образом. К моменту прибытия А.С. Пушкина на верховой лошади к штабу корпуса турецкий город Эрзерум уже был взят российскими войсками. Но тут как раз случилась стычка казаков с турецкими кавалеристами. Завидев их, Пушкин схватил пику одного из убитых казаков и поскакал навстречу туркам. Он был в бурке и в круглой пуховой шляпе, отчего казаки приняли его за священника. Обратив турок в бегство, они не дали ему возможности ввязаться в бой. Однако после этого Пушкин уже был вправе писать о себе: «Был и я среди донцов, / Гнал и я османов шайку…». Что он и сделал в своём стихотворении о казачьей нагайке. Тут поэт Пушкин и встретился с офицером-донцом Василием Дмитриевичем Сухоруковым. Они общались и обменивались мнениями по интересующим их вопросам не только литературы, но и истории. Оценка А.С. Пушкиным труда В.Д. Сухорукова в области истории Дона была такой: «Труд важный не только для России, но и для всего учёного света». По его словам, именно сходство занятий поэта и историка сблизило их в июне 1829 года на Кавказе. «Вечера проводил я с умным и любезным Сухоруковым; сходство наших занятий сближало нас», — писал впоследствии Пушкин в своём «Путешествии в Арзрум». И добавлял: «Ограниченность его желаний и требований поистине трогательна. Жаль, если они не будут исполнены».  Портрет В.Д. Сухорукова. ВОЗВРАЩАЯСЬ С ВОЙНЫ Возвращаясь из Турции через Кавказ, А.С. Пушкин на этот раз не миновал Нового Черкасска. Это его пребывание на Дону не прошло для поэта бесследно: оно обогатило его более полными и глубокими знаниями о жизни донцов. В своих последующих стихах он обращался к донским мотивам, обладая уже более глубоким знанием темы. В Новый Черкасск А.С. Пушкин прибыл в сентябре. И пробыл в нём довольно долго. Задержка эта была вынужденной: продолжить путь поэт не смог из-за того, что лишился денег, занятых ему на обратный путь в Кисловодске М.И. Пущиным. Деньги эти выиграл у него в карты городничий города Сарапул – В.А. Дуров, который, по словам Пущина, «приютился» к Пушкину после того, как у поэта появились деньги. Пушкин же, характеризуя Дурова, говорил, что тот «в своём роде не уступает в странности сестре», имея в виду всем известную кавалерист-девицу Надежду Дурову. Спустя несколько десятилетий местная газета «Донской вестник» писала об этом так: «Надобно заметить, что, приехав в Новочеркасск, автор «Руслана и Людмилы» остался без денег. Незабвенный Александр Сергеевич пытался обратиться к тогдашней аристократии с просьбой снабдить его деньгами на дорогу. Но <…> просьба поэта осталась без дальнейших последствий, и он начал писать письма к своим знакомым в Петербург и Москву». Проблема, видимо, была в том, что мало кто из донской знати был тогда знаком с поэтическим творчеством не только Пушкина, но и других именитых поэтов. В ожидании денег Пушкину пришлось сменить в Новом Черкасске несколько квартир. Вначале он жил в гостинице, потом — на квартире у пожилой вдовы казачьего офицера близ тогда ещё деревянной Михайловской церкви. Затем Пушкина пригласил в свой дом страстный почитатель его творчества есаул В.В. Золотарёв, служивший в войсковом правлении и живший на улице, звавшейся Горбатой. Поэт принял его приглашение и на следующий день уже проводил время в семействе Золотарёва, состоявшем из его жены и двух их дочерей. В доме этой семьи поэт будто бы писал экспромты, которые тут же дарил гостеприимным хозяевам. «Донской вестник» сообщал также следующее: «Почты в то время не спешили. В таком положении Пушкин хандрил, <…> отправлялся гулять по пустынным новочеркасским площадям и улицам». Новому Черкасску в то время не было ещё и четверти века. Поэтому пустынными тогда были не только широкие проспекты и просторные площади: весь обширный земельный участок, запланированный в 1804 году де Волланом под будущий городской сад, тогда также представлял собой заросший бурьяном обширный пустырь. Во время своих многочисленных прогулок поэт легко мог исходить тогда ещё малозастроенный город вдоль и поперёк. По мнению горожан того времени, Пушкин мог бывать в местах самых разных: от тогда ещё, возможно, единственной в городе книжной лавки и до винного погреба. Литературовед второй половины XIX века С. Соболев утверждал, что Пушкин, осматривая Новый Черкасск, однажды «наткнулся на книжную лавку казака Жидкова и начал перекапывать у него разный старый хлам». А затем между торговым казаком и поэтом якобы имел место такой диалог: «Купивши за несколько копеек старую греческую книжку, он спросил у хозяина лавочки, есть ли у него «Евгений Онегин». После утвердительного ответа он пожелал узнать о цене. Хозяин запросил чудовищно дорого! Невольный гость наш, по обыкновенной привычке всякого покупателя, воскликнул: «Помилуйте, за что же так дорого?». «Сделайте одолжение, — отвечал хозяин лавки, — за эти сладенькие стихи следует брать еще дороже». Утверждают также, что неоднократно бывал Пушкин и в одном из винных погребов Нового Черкасска, где пробовал различные донские вина. Предпочтение он, видимо, отдавал цимлянскому игристому, так как не раз упоминал его в своих произведениях. О наличии этого вина на званом обеде у Лариных в поэме «Евгений Онегин» поэт сообщал так: «Да вот в бутылке засмолённой, Между жарким и бланманже, Цимлянское несут уже…». А в стихотворении «Дон», написанном поэтом во время (либо после) последнего посещения им донского края, он восклицал: «Приготовь же, Дон заветный, Для наездников лихих Сок кипучий, искрометный Виноградников твоих!». Денег из Петербурга либо из других мест поэт, видимо, так и не дождался. Ибо, по утверждению того же Соболева, в итоге 500 рублей на дорогу ему дал чиновник Сербинов, у которого он якобы также квартировал: играл с его дочкой в прятки и даже что-то писал ей в альбом. Другие же в качестве кредитора называют войскового атамана того времени – Д.Е. Кутейникова. Как бы то ни было, но появившиеся у Пушкина деньги дали ему возможность наконец-таки покинуть Новый Черкасск. За время своего пребывания в нём поэт не только проникся симпатией к донцам, но и получил ряд новых впечатлений и идей для своего дальнейшего творчества. Связь же с донцом Сухоруковым А.С. Пушкин незримо поддерживал до конца своих дней. Ведь он периодически обращался к его работам исторической тематики. Так, например, в примечании к первой главе своей «Истории Пугачёва» Пушкин ссылается на внимательно изученный им труд В.Д. Сухорукова «О внутреннем состоянии донских казаков в конце XVI столетия». А в 1836 году в Пятигорске Сухорукова нашло письмо Пушкина. В нём Александр Сергеевич сердечно поздравлял Василия Дмитриевича с женитьбой. И просил его прислать для издаваемого им журнала «Современник» «что-нибудь из ваших дельных, добросовестных, любопытных произведений». А со временем В.Д. Сухоруков смог прочесть в первом номере «Современника», в котором было опубликовано «Путешествие в Арзрум», путевые заметки А.С. Пушкина и его упоминание о проведённых ими совместно вечерах. Но встретиться ещё раз русскому поэту и донскому историку уже не довелось: в январе 1837 года в Петербурге А.С. Пушкин был смертельно ранен на дуэли. Через двое суток он скончался в съёмной квартире дома № 12 на набережной реки Мойки. Место нахождения этого дома хорошо известно многим почитателям таланта А.С. Пушкина, так как теперь там размещается его квартира-музей. А вот место погребения донского историка В.Д. Сухорукова, умершего в 1841 году, со временем окончательно затерялось на старом кладбище Новочеркасска: хотя до наших дней и дошло изображение имевшегося там надгробия с монументом в виде колонны, отыскать это место так и не удалось.  Могила В.Д. Сухорукова. (автор — Павел Чернов, краевед). Ссылка на информацию: https://novochgrad.ru/about/novoch210/id/11665.html |
Пребывание А.С. Пушкина в Таганроге. Воробьева Ангелина Валерьевна, ведущий библиотекарь читального зала
Встречи у книжной полки с выходом к памятнику на Пушкинскую.
Ведущая: Яценко Наталья Владимировна, зав. сектором читального зала.
Съемки и монтаж: Селин Вадим Владимирович, главный библиотекарь читального зала
Встречи у книжной полки «Вдоль по Пушкинской». Ведущая: Новикова Юлия Михайловна, зав. сектором читального зала. Съемки и монтаж: Селин Вадим Владимирович, главный библиотекарь читального зала
Спасибо, что были с нами! До новой встречи на нашем блоге!